На пути «Тайфуна» - Страница 41


К оглавлению

41

— Интересная идея, я думаю, главнокомандованию она понравиться.

— Кстати, немцы уже сейчас играют с нами в эту игру. Под Ленинградом они оставили радиста 4-й танковой группы, почерк которого нам хорошо известен. Поэтому появление этой группы на Центральном фронте оказалось полной неожиданностью. И это еще что, вот те же англичане создали даже целое подразделение, занимающееся только написанием фальшивых сообщений, и трансляцией их в эфир. Таким образом, им удалось убедить Гитлера в том, что в Шотландии собирается огромная армия, предназначенная для вторжения в Норвегию. Правда, это будет еще не скоро. Японцы тоже оставят всех корабельных радистов на базе, когда отправятся к Перл-Харбору. Так что такой способ дезинформации очень распространен.

Пока я говорил, Куликов пометил на карте возможные пути наступления в северо-западном направлении.

— Мы можем заодно продвинуться и сюда. Что вы скажете о наступлении к северу от Андреаполя?

— Ни в коем случае. Здесь начинается полоса ответственности группы армии «Север» фон Лееба. Он занят наступлением на Ленинград, и если мы не будем создавать ему проблем, то он просто не станет обращать на нас внимания. В противном случае, если мы вынудим прислать сюда резервы, то нас зажмут с двух сторон. Или еще хуже, фон Бок решит, что с нами можно справиться и без танков, и цель нашего наступления не будет достигнута.

— Вы уверены, что группа Север не станет помогать своим соседям?

— Мало того, фон Лееб даже не станет участвовать в наступлении на Москву. Этого сейчас не знает никто, и германский генштаб планирует наступление армий «Север» на Валдай, и далее на соединение с танковой группой Гота, который должен захватить Калинин. Поэтому отсюда и до озера Ильмень серьезных сил сосредоточено не будет. Теперь рассмотрим ситуацию под Ленинградом.

Отвернув верхнею часть карты с обозначенными позициями Северного и Ленинградского фронтов, я добавил на ней расположение 4-й армии, которой в нашей истории предстояло провести зимнее наступление.

— Вот здесь собираются силы для деблокирования Ленинграда. После Вяземской катастрофы часть дивизий отсюда перебросили на защиту Можайска. В результате Москву они отстояли, но Ленинград надолго остался в блокаде, так как немцы успели укрепиться на южном берегу Ладожского озера. Как поступить командованию в этом случае, я точно не знаю. Но учитывая то, что нам удастся избежать катастрофы на Западном фронте, лучше оставить все войска здесь, поручив им снимать блокаду города. К тому же, пока фон Лееб будет перегруппировывать свои силы, они будут относительно уязвимы. Дальше на Карельском фронте ситуация будет стабильной. Хотя нет, Петрозаводск еще наш, а это значит, что Финляндия скоро должна начать на него наступление. Я помню, что к началу вяземской операции город уже был в руках у финнов. Его захват, конечно, не станет критичным, так как мы уже должны построить новую ветку железной дороги, связывающей Архангельск напрямую с Мурманском. Но все-таки надо лучше подготовить Петрозаводск к обороне.

— Как вы оценивается положение дел с резервами на западном направлении?

— К сожалению, в нашей истории резервы стали собирать уже после начала наступления. Будут переброшены дивизии из Средней Азии и Забайкальского округа. Сколько это заняло времени, я не знаю, но помниться, для перевозки трех бомбардировочных полков понадобилось десять дней. Мы как раз можем успеть к началу сражения. Еще из частей противовоздушной обороны надо сформировать двадцать или тридцать противотанковых полков, причем большинство из них будут готовы в течении недели.

— Но противовоздушная защита Москвы от этого не пострадает?

— Отправлять зенитки на фронт придется в любом случае, но на ПВО это сильно не отразится. Фашисты уже поняли, что наша столица им не по зубам, и постепенно снижают интенсивность налетов.

— Еще какие-нибудь ошибки советского командования вы можете вспомнить?

— Думаю, правильно обороняться за три месяца войны мы научились. Вот только разведка у нас не налажена как следует. Немцы собирают для наступления огромные силы, а мы об этом ничего не знаем. Отсюда и неожиданные прорывы вражеских войск там где их не ждали. Кстати, что касается разведки, то мы затрудним немцам ее проведение, если введем красноармейские книжки. У нас весь рядовой и сержантский состав не имеет документов. Как в таких условиях можно отлавливать шпионов, я даже не представляю.

— Это действительно наша большая недоработка, но такой приказ уже готовится.

— Тогда пусть поторопятся. Да, еще в бланках красноармейских книжек была допущена опечатка. На одной из страниц вместо точки была поставлена запятая. Когда немцы стали изготавливать фальшивые книжки для своих диверсантов, то там они исправили ошибку, и поставили точку. По этому признаку можно было выявлять вражеских агентов.

— Значит, думаете, ошибка? — весело спросил Куликов. — Конечно, это большая тайна, но вам можно об этом сказать. В других документах тоже есть такие вот ошибочки, и немцы неизменно клюют на эту нехитрую уловку, со всей своей педантичностью печатая в поддельных бланках «правильный» текст.

Начав разговор о диверсантах, я не мог не упомянуть о батальоне «Бранденбург 800». Но о его существовании НКВД уже было известно.

— Подготовленных диверсантов не так уж и много. К нам чаще засылают обычных солдат вермахта, переодетых в нашу форму. Причем карабины и автоматы у них свои, русским языком мало кто владеет, так что выявить их не так уж и сложно. Когда я сюда ехал, в особом отделе дивизии меня предупреждали, чтобы я был осторожнее. Недавно они обезвредили такой вот отряд. Судя по соотношению потерь — десять к одному, и это несмотря на то что немцы первые открыли огонь, диверсанты явно не проходили спецподготовку.

41